В альбоме представлены 22 работы английского художника XIX века, близкого к "Братству прерафаэлитов, Эдварда Берн-Джонса. Большинство работ разностороннего и талантливого художника Эдварда Берн­Джонса созвучно живописи прерафаэлитов, течению в английском изобразительном искусстве, представители которого (в первую очередь, Данте Габриэль Россетти, Джон Эверетт Миллес, Уильям Холмен Хант) стремились передать в своих произведениях религиозно­нравственные идеалы времен, предшествовавших творчеству Рафаэля. После окончания университета в Оксфорде Берн­Джонс собирался стать священником. Однако большой талант к рисованию и живописи и окружавшие молодого человека друзья (прежде всего, сокурсник по университету Уильям Моррис) способствовали тому, что британская и мировая живопись получили в лице Берн­Джонса незаурядного мастера. Путешествие в Италию, обращение к творчеству художников Раннего и Высокого Возрождения, влияние британских прерафаэлитов (прежде всего, Россетти) определили взгляды и особенности мастерства Берн­-Джонса. Его полотна и небольшие циклы картин ("Зеркало Венеры", "Легенда о шиповнике", "Персей", "Пигмалион и Образ" и другие) заполнены изящными, часто удлиненными (вероятнее всего, влияние Сандро Боттичелли) фигурами, тщательно выписанными, помещенными в бьющую через край своей декоративностью окружающую обстановку. Сочетание этого с романтическими сюжетами из античной и средневековой мифологии, полными аллегорий и символов, способствовало тому, что полотна художника имели большой успех в обществе и регулярно получали официальное признание. Так, в 1882 году на Всемирной выставке в Париже его картины представляли искусство Англии. Берн­Джонс был членом Королевской академии художеств, а в 1894 году получил титул баронета. Сэр Эдвард Берн­-Джонс известен и как автор монументальных витражей, шпалер и других прикладных разработок фирмы "Моррис и Ко". В одной из работ художника ("Король Кофетуа и девушка-нищенка") рыцарь ищет и находит идеал женского совершенства. Это картина-­кредо, картина­программа. Ибо, как признавал Берн­Джонс, "мое единственное стремление - сделать формы красивыми".